В. В. Курицын
Аудиогид
Словарь
Письма
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда No 22-78-10126,
https://rscf.ru/project/22-78-10126/
https://rscf.ru/project/22-78-10126/
Скоро здесь появится новый раздел
Сибирский текст и творческое наследие дореволюционных писателей Сибири
Стихотворения Ф. В. Волховского
Литературные маски и сатира, отражающая реалии сибирской жизни
сатирическими вкраплениями в художественно-публицистические материалы): «Песни сибирского поэта» (СГ. 1888. № 4), «Горелый лес» (СГ. 1888. № 38), «Соловей» (СГ. 1888. № 41) и два стихотворения без названия. Все они были опубликованы в последний год издания «Сибирской газеты».
Сибирская поэзия Волховского не была похожа на публикуемые до ссылки агитационные произведения. Стихотворение «Песни сибирского поэта» было пронизано мотивом тоски, описанием жесткости края и надеждой на светлое будущее. Другие произведения Волховского, публикуемые в 1888 году, были посвящены погибшей супруге Александре Хоржевской. Так, стихотворения «Горелый лес» (СГ. 1888. № 38) и «Соловей» (СГ. 1888. № 41) были подписаны: «Памяти Саши». Они пронизаны мотивом ссылки как плена, из которого нет выхода.
Отдельного внимания в контексте творчества Ф. В. Волховского заслуживает сборник поэзии «Отголоски Сибири», изданный в Томске в 1889 году. Волховский выступал его редактором под псевдонимом «Иван Брут». В «Отголосках Сибири» были опубликованы стихотворения и отрывки из поэм российских и сибирских поэтов, написанные в Сибири или посвященные ей: Омулевского, Некрасова, Рылеева, Головачева, Филимонова. Также в сборнике были напечатаны пять стихотворений составителя.
Сибирская поэзия Волховского не была похожа на публикуемые до ссылки агитационные произведения. Стихотворение «Песни сибирского поэта» было пронизано мотивом тоски, описанием жесткости края и надеждой на светлое будущее. Другие произведения Волховского, публикуемые в 1888 году, были посвящены погибшей супруге Александре Хоржевской. Так, стихотворения «Горелый лес» (СГ. 1888. № 38) и «Соловей» (СГ. 1888. № 41) были подписаны: «Памяти Саши». Они пронизаны мотивом ссылки как плена, из которого нет выхода.
Отдельного внимания в контексте творчества Ф. В. Волховского заслуживает сборник поэзии «Отголоски Сибири», изданный в Томске в 1889 году. Волховский выступал его редактором под псевдонимом «Иван Брут». В «Отголосках Сибири» были опубликованы стихотворения и отрывки из поэм российских и сибирских поэтов, написанные в Сибири или посвященные ей: Омулевского, Некрасова, Рылеева, Головачева, Филимонова. Также в сборнике были напечатаны пять стихотворений составителя.
(большинство поэтических произведений автора становились сатирическими вкраплениями в художественно-публицистические материалы): «Песни сибирского поэта» (СГ. 1888. № 4), «Горелый лес» (СГ. 1888. № 38), «Соловей» (СГ. 1888. № 41) и два стихотворения без названия. Все они были опубликованы в последний год издания «Сибирской газеты».
Сибирская поэзия Волховского не была похожа на публикуемые до ссылки агитационные произведения. Стихотворение «Песни сибирского поэта» было пронизано мотивом тоски, описанием жесткости края и надеждой на светлое будущее. Другие произведения Волховского, публикуемые в 1888 году, были посвящены погибшей супруге Александре Хоржевской. Так, стихотворения «Горелый лес» (СГ. 1888. № 38) и «Соловей» (СГ. 1888. № 41) были подписаны: «Памяти Саши». Они пронизаны мотивом ссылки как плена, из которого нет выхода.
Отдельного внимания в контексте творчества Ф. В. Волховского заслуживает сборник поэзии «Отголоски Сибири», изданный в Томске в 1889 году. Волховский выступал его редактором под псевдонимом «Иван Брут». В «Отголосках Сибири» были опубликованы стихотворения и отрывки из поэм российских и сибирских поэтов, написанные в Сибири или посвященные ей: Омулевского, Некрасова, Рылеева, Головачева, Филимонова. Также в сборнике были напечатаны пять стихотворений составителя.
Сибирская поэзия Волховского не была похожа на публикуемые до ссылки агитационные произведения. Стихотворение «Песни сибирского поэта» было пронизано мотивом тоски, описанием жесткости края и надеждой на светлое будущее. Другие произведения Волховского, публикуемые в 1888 году, были посвящены погибшей супруге Александре Хоржевской. Так, стихотворения «Горелый лес» (СГ. 1888. № 38) и «Соловей» (СГ. 1888. № 41) были подписаны: «Памяти Саши». Они пронизаны мотивом ссылки как плена, из которого нет выхода.
Отдельного внимания в контексте творчества Ф. В. Волховского заслуживает сборник поэзии «Отголоски Сибири», изданный в Томске в 1889 году. Волховский выступал его редактором под псевдонимом «Иван Брут». В «Отголосках Сибири» были опубликованы стихотворения и отрывки из поэм российских и сибирских поэтов, написанные в Сибири или посвященные ей: Омулевского, Некрасова, Рылеева, Головачева, Филимонова. Также в сборнике были напечатаны пять стихотворений составителя.
газете было напечатано пять стихотворений Волховского вне состава фельетонов (большинство поэтических произведений автора становились
газете было напечатано пять стихотворений Волховского вне состава фельетонов
Лирических произведений
(посвящается Л. П. Ф.)
Не веселы сибирские напевы,
В них нет и нежных, грациозных нот:
Под звук цепей свершенные посевы
Способны ль дать блестящий, нежный плод?
(В сборнике: роскошный, нежный плод?..)1
Рожденные угрюмою природой,
Взлелеянные мрачною тайгой,
Они звучат холодной непогодой
И жесткостью страны своей родной.
Но в самой их суровости угрюмой,
Сквозь жесткость их стиха заметишь ты
Проникнутые мужественной думой
И мощь, и благородные мечты.
Ни страха в них, ни лжи нет, ни сомненья;
Одна лишь честность диктовала их,
И молотом святого убежденья
Настойчивость ковала жесткий стих.
И этот стих, помимо звуков нежных,
К сердцам родным надежный путь найдет
И в них — ленивых, черствых иль небрежных —
Оковы безразличья разобьет.2
Не веселы сибирские напевы,
В них нет и нежных, грациозных нот:
Под звук цепей свершенные посевы
Способны ль дать блестящий, нежный плод?
(В сборнике: роскошный, нежный плод?..)1
Рожденные угрюмою природой,
Взлелеянные мрачною тайгой,
Они звучат холодной непогодой
И жесткостью страны своей родной.
Но в самой их суровости угрюмой,
Сквозь жесткость их стиха заметишь ты
Проникнутые мужественной думой
И мощь, и благородные мечты.
Ни страха в них, ни лжи нет, ни сомненья;
Одна лишь честность диктовала их,
И молотом святого убежденья
Настойчивость ковала жесткий стих.
И этот стих, помимо звуков нежных,
К сердцам родным надежный путь найдет
И в них — ленивых, черствых иль небрежных —
Оковы безразличья разобьет.2
Подписано: «Ranunculus».
2.
В 1889 году стихотворение было опубликовано в сборнике «Отголоски Сибири» (Ф. В. Волховский был составителем).
1.
Подписано: «Ф. В-ский».
2.
Не на земле ищи ты вдохновенья,
Не в этой жизни бедной, мелочной,
Но более в часы уединенья
Гляди на небо с мыслию святой.
Ю. Жадовская1
Не в этой жизни бедной, мелочной,
Но более в часы уединенья
Гляди на небо с мыслию святой.
Ю. Жадовская1
Нет, на земле ищите вдохновенья:
Что небо нам? Что мир холодных звезд?
Им чужды наши страстные стремленья,
Им непонятен нашей жизни крест.
В своем холодном, чуждом нам величьи
Они текут размеренной тропой —
....................................................................
(В сборнике на месте многоточия:
Закованных в божественном приличьи,)
Их не сведет с нее порыв живой.
А мы здесь нашей крестною стезею,
Бредя впотьмах — мы падаем, встаем
И вновь идем израненной стопою,
И каждый шаг дается нам трудом.
И хоть над нами вечно тяготеет
Проклятие греха, ошибок, бед,
Но ведь средь них любовь и братство зреет
И истина свершает ряд побед!
Нет, на земле ищите вдохновенья:
Пусть слабы мы, но мы зато живем
И жизни грешной к лучшему стремленья
Не заменить безгрешным неба сном!2
Что небо нам? Что мир холодных звезд?
Им чужды наши страстные стремленья,
Им непонятен нашей жизни крест.
В своем холодном, чуждом нам величьи
Они текут размеренной тропой —
....................................................................
(В сборнике на месте многоточия:
Закованных в божественном приличьи,)
Их не сведет с нее порыв живой.
А мы здесь нашей крестною стезею,
Бредя впотьмах — мы падаем, встаем
И вновь идем израненной стопою,
И каждый шаг дается нам трудом.
И хоть над нами вечно тяготеет
Проклятие греха, ошибок, бед,
Но ведь средь них любовь и братство зреет
И истина свершает ряд побед!
Нет, на земле ищите вдохновенья:
Пусть слабы мы, но мы зато живем
И жизни грешной к лучшему стремленья
Не заменить безгрешным неба сном!2
Подписано: «Ranunculus».
2.
Стихотворение русской поэтессы Ю. В. Жадовской (1824−1883) «Не на земле ищи ты вдохновенья». Большинство ее произведений были посвящены любви, природе, непротивлению судьбе.
1.
Подписано: «Ф. В.».
2.
(Памяти Саши)1
Въезжаем в лес горевший. Погребальной,
Безжизненной все дышит тишиной;
Обглоданные, высятся печально
Гиганты поредевшею толпой.
Как призраки ключом здесь бившей силы,
Лежат — как жизни мертвые следы —
С недвижностью отшельников могилы,
Упавших сосен голые гряды.
Кой-где торчит засохший, тощей сетью
Опаленный молоденький сосняк,
И у берез, опущенные плетью,
Висят без листьев ветви кое-как...
И только, в виде новых поколений,
Прижившихся к ударам и беде,
Кривой березнячок кидает тени,
Да зеленеет травка кое-где.
И заползает в душу грусть невольно,
Растет досада смутная в груди,
Как будто и обидно мне, и больно,
Что жизнь загублена здесь без пути…2
Въезжаем в лес горевший. Погребальной,
Безжизненной все дышит тишиной;
Обглоданные, высятся печально
Гиганты поредевшею толпой.
Как призраки ключом здесь бившей силы,
Лежат — как жизни мертвые следы —
С недвижностью отшельников могилы,
Упавших сосен голые гряды.
Кой-где торчит засохший, тощей сетью
Опаленный молоденький сосняк,
И у берез, опущенные плетью,
Висят без листьев ветви кое-как...
И только, в виде новых поколений,
Прижившихся к ударам и беде,
Кривой березнячок кидает тени,
Да зеленеет травка кое-где.
И заползает в душу грусть невольно,
Растет досада смутная в груди,
Как будто и обидно мне, и больно,
Что жизнь загублена здесь без пути…2
Подписано: «Ranunculus».
2.
Стихотворение посвящено жене Ф. В. Волховского, Александре Хоржевской, которая была сослана в Тюкалинск на год раньше публициста. В 1886 году она застрелилась, надорвав силы и пытаясь подработать. Волховский писал своему другу и сотруднику «Сибирской газеты» Г. А. Мачтету: «Григорий! 7-го декабря, в II часа дня Саша ушла из мира. 8-го мы похоронили ее. Дети здоровы. Двое старших у Станюковичей и я тут же пока. Младшую (год с небольшим) взяли Адриановы. Как устроюсь, еще не знаю. Больше писать не могу. Крепко, крепко целую тебя».
1.
Подписано: «Ф. В.».
2.
(Памяти Саши)
Милая птичка, поэзии данница,
Ты и сюда залетела!
Чем же Сибирь тебе, нежная странница,
Так полюбиться успела?
Ширь ли прельщает тебя бесконечная
Этих степей необъятных?
Мощь ли суровая, сумрачность вечная
Здешних таег непроглядных?
Или с Сибирью суровой, холодною
Ты помириться готова
Ради того, чтобы в ней быть свободною, —
Дальше от шума людского?..
Что б ни влекло тебя, жрец вдохновения,
В край этот, горький для многих,
Здесь ты желанный певец облегчения
Сирых, забытых, убогих.
Слышишь? — отвсюду больные, нестройные
Словно удары несутся…
То подневольных сердца беспокойные
Звуком надтреснутым бьются...
Что бы сюда те сердца ни закинуло —
Каждое грустью томится,
Каждое нечто святое покинуло,
Каждое кровью сочится…
Но загремел ты… любовью рожденные,
Сыплются чудные звуки,
И встрепенулись сердца изможденные,
И приутихли все муки…
Прошлое в них, в этих звуках: послышится
Рокот родимого Буга…
Вдруг словно воздухом Волги задышится…
Вспомнится садик, подруга,
Вспомнится детское личико бледное…
Истины слово святое…
Вспомнится все дорогое, заветное
И бесконечно родное!..
С. Гутово1
Милая птичка, поэзии данница,
Ты и сюда залетела!
Чем же Сибирь тебе, нежная странница,
Так полюбиться успела?
Ширь ли прельщает тебя бесконечная
Этих степей необъятных?
Мощь ли суровая, сумрачность вечная
Здешних таег непроглядных?
Или с Сибирью суровой, холодною
Ты помириться готова
Ради того, чтобы в ней быть свободною, —
Дальше от шума людского?..
Что б ни влекло тебя, жрец вдохновения,
В край этот, горький для многих,
Здесь ты желанный певец облегчения
Сирых, забытых, убогих.
Слышишь? — отвсюду больные, нестройные
Словно удары несутся…
То подневольных сердца беспокойные
Звуком надтреснутым бьются...
Что бы сюда те сердца ни закинуло —
Каждое грустью томится,
Каждое нечто святое покинуло,
Каждое кровью сочится…
Но загремел ты… любовью рожденные,
Сыплются чудные звуки,
И встрепенулись сердца изможденные,
И приутихли все муки…
Прошлое в них, в этих звуках: послышится
Рокот родимого Буга…
Вдруг словно воздухом Волги задышится…
Вспомнится садик, подруга,
Вспомнится детское личико бледное…
Истины слово святое…
Вспомнится все дорогое, заветное
И бесконечно родное!..
С. Гутово1
Подписано: «Ranunculus».
2.
Подписано: «Ф. В.».
1.
(День открытия первого университета в Сибири)
Братья, солнце светит с новой силой,
И иначе льется свет дневной:
(В сборнике: И полнее льется свет дневной:)
В них судьба особый луч вложила —
Мысли луч, бессмертный и живой!
Есть ли что прекрасней мысли в мире?
Что могучей, чем ее волна?
Разрастаясь глубже, выше, шире,
Нас ведет к бессмертию она.
Нет преград ее прекрасным крыльям,
Для нее нет смерти, ни цепей:
На скале прикованный насильем,
Мыслью был свободен Прометей!
Так пожмем скорей друг другу руки
Крепче их и радостней пожмем:
Перед нами колыбель науки —
Мысли луч горит живым огнем!2
Братья, солнце светит с новой силой,
И иначе льется свет дневной:
(В сборнике: И полнее льется свет дневной:)
В них судьба особый луч вложила —
Мысли луч, бессмертный и живой!
Есть ли что прекрасней мысли в мире?
Что могучей, чем ее волна?
Разрастаясь глубже, выше, шире,
Нас ведет к бессмертию она.
Нет преград ее прекрасным крыльям,
Для нее нет смерти, ни цепей:
На скале прикованный насильем,
Мыслью был свободен Прометей!
Так пожмем скорей друг другу руки
Крепче их и радостней пожмем:
Перед нами колыбель науки —
Мысли луч горит живым огнем!2
Подписано: «Ranunculus».
2.
Дата открытия первого в Сибири Императорского Томского университета.
1.
Опубликовано без подписи.
2.