Фельетоны Ф. В. Волховского

Литературные маски и сатира, отражающая реалии сибирской жизни

в своей практике Волховский использовал и другие псевдонимы).

Фельетоны «Сибирской газеты» принимали разную форму: стихотворения, прозаические, драматические тексты. Большинство из них были посвящены проблемным вопросам из жизни Томской губернии и Сибири, а также разоблачали, обращаясь к эзопову языку, пороки конкретных людей.

В «Сибирской газете» фельетон занял лидирующую позицию среди остальных художественно-публицистических материалов уже со второго года издания. Во многом это обуславливалось «литературоцентричностью» газеты и ее установкой на просветительскую деятельность. Кроме того, фельетон позволял публицистам-областникам и политическим ссыльным высказывать свои взгляды, критиковать должностных лиц, избегая при этом внимания со стороны цензуры.

Несмотря на публикацию в «Сибирской газете» фельетонов другими публицистами и писателями — Александром Адриановым, Дмитрием Клеменцем, Константином Станюковичем, — именно фельетоны Волховского отличалась особой манерой работы с жанром, активным использованием литературных масок, разными подходами к освещению материала.

Волховский ориентировался на издания Новикова, создавая «сатиру на лица», вводя положительных и отрицательных персонажей; редакционный шифр, работу с корреспондентами и полемику с либеральной прессой «Искры» и других сатирических изданий 1860-х годов, постоянно отсылал читателя к произведениям Салтыкова-Щедрина и Гоголя с их сказочностью, фольклорными традициям и мифологизацией действительности. Обращаясь к творчеству предшественников, Волховский вводил региональный фельетон в общероссийский культурный контекст, стремясь нагнать отставание сибирской провинции от российских литературных тенденций.

Огромную роль в формировании поэтики фельетонов Волховского, основанных на фактическом материале, но при этом часто сказочных, играли литературные маски, которые были «привязаны» к разным псевдонимам фельетониста. Некоторые из них имели собственную биографию, отличались от других определенными личностными качествами, вступали в неявный диалог, местами пересекаясь и конфликтуя.

Фельетоны Волховского опирались на документальные факты: корреспонденции, рассказы очевидцев, статистику, публикации в других сибирских и общероссийских изданиях. Несмотря на литературную обработку фактов, во главе каждого фельетона стоял злободневный отклик на события действительности. В большинстве фельетонов Волховский прямо давал оценку описываемым событиям, раскрывая свою народническую, социалистическую позицию.

Свои произведения Волховский публиковал под многочисленными псевдонимами. Прозаические причины во многом раскрыты автором в описании «Никиты-воина», который после публикаций «Сибирской газеты» обличительных фельетонов пошел войной на издание. Другая причина кроется в специфике формирования циклов: литературные маски были наделены собственной биографией, материалы отличались стилистическими и содержательными особенностями.

Вопрос атрибуции фельетонов «Сибирской газеты» остается открытым. Исследователи определяют корпус произведений Волховского по-разному. Из воспоминаний современников публициста доподлинно известно, что Волховский выступал на страницах издания под псевдонимами: «В тиши расцветший василек», «Иван Брут», «Простой смертный», «Иван Прохожий». При этом неоднократно в воспоминаниях указывается, что публицист принимал участие практически во всех рубриках газеты и был ведущим фельетонистом.

«Сибирской газеты» он был известен под псевдонимом «Иван Брут» (хотя в своей практике Волховский использовал и другие псевдонимы).

Фельетоны «Сибирской газеты» принимали разную форму: стихотворения, прозаические, драматические тексты. Большинство из них были посвящены проблемным вопросам из жизни Томской губернии и Сибири, а также разоблачали, обращаясь к эзопову языку, пороки конкретных людей.

В «Сибирской газете» фельетон занял лидирующую позицию среди остальных художественно-публицистических материалов уже со второго года издания. Во многом это обуславливалось «литературоцентричностью» газеты и ее установкой на просветительскую деятельность. Кроме того, фельетон позволял публицистам-областникам и политическим ссыльным высказывать свои взгляды, критиковать должностных лиц, избегая при этом внимания со стороны цензуры.

Несмотря на публикацию в «Сибирской газете» фельетонов другими публицистами и писателями — Александром Адриановым, Дмитрием Клеменцем, Константином Станюковичем, — именно фельетоны Волховского отличалась особой манерой работы с жанром, активным использованием литературных масок, разными подходами к освещению материала.

Волховский ориентировался на издания Новикова, создавая «сатиру на лица», вводя положительных и отрицательных персонажей; редакционный шифр, работу с корреспондентами и полемику с либеральной прессой «Искры» и других сатирических изданий 1860-х годов, постоянно отсылал читателя к произведениям Салтыкова-Щедрина и Гоголя с их сказочностью, фольклорными традициям и мифологизацией действительности. Обращаясь к творчеству предшественников, Волховский вводил региональный фельетон в общероссийский культурный контекст, стремясь нагнать отставание сибирской провинции от российских литературных тенденций.

Огромную роль в формировании поэтики фельетонов Волховского, основанных на фактическом материале, но при этом часто сказочных, играли литературные маски, которые были «привязаны» к разным псевдонимам фельетониста. Некоторые из них имели собственную биографию, отличались от других определенными личностными качествами, вступали в неявный диалог, местами пересекаясь и конфликтуя.

Фельетоны Волховского опирались на документальные факты: корреспонденции, рассказы очевидцев, статистику, публикации в других сибирских и общероссийских изданиях. Несмотря на литературную обработку фактов, во главе каждого фельетона стоял злободневный отклик на события действительности. В большинстве фельетонов Волховский прямо давал оценку описываемым событиям, раскрывая свою народническую, социалистическую позицию.

Свои произведения Волховский публиковал под многочисленными псевдонимами. Прозаические причины во многом раскрыты автором в описании «Никиты-воина», который после публикаций «Сибирской газеты» обличительных фельетонов пошел войной на издание. Другая причина кроется в специфике формирования циклов: литературные маски были наделены собственной биографией, материалы отличались стилистическими и содержательными особенностями.

Вопрос атрибуции фельетонов «Сибирской газеты» остается открытым. Исследователи определяют корпус произведений Волховского по-разному. Из воспоминаний современников публициста доподлинно известно, что Волховский выступал на страницах издания под псевдонимами: «В тиши расцветший василек», «Иван Брут», «Простой смертный», «Иван Прохожий». При этом неоднократно в воспоминаниях указывается, что публицист принимал участие практически во всех рубриках газеты и был ведущим фельетонистом.

Сибири Волховский приобрел большую популярность именно как фельетонист. Читателям «Сибирской газеты» он был известен под псевдонимом «Иван Брут» (хотя

Сибири Волховский приобрел большую популярность именно как фельетонист. Читателям